В нашем селе. Запись 9. Жертва Григория.

Читать предыдущую запись.

Взойдите на наш самый высокий холм, затем спуститесь с него, хоть бегом. Тогда вы почувствуете, как вам станет намного веселее и бодрее, как взыграет, вскипит кровь в ваших жилах, как сердце начнёт сильнее биться в вашей груди, как бы просясь наружу. Или вступите в большой берёзовый лес, который стоит на самой вершине этого холма, пройдите мимо белых стволов стройных берёз, вглядитесь в высокую лесную траву: может быть, вам удастся найти подберёзовики и короля грибов – белые. В берёзовых и хвойных лесах, окружающих наше село, растут белые грибы и белянки, подберёзовики и подосиновики, лисички и опята, сыроежки и грузди, маслята и волнушки. Вдохните своей широкой грудью наш чистый лесной воздух, посмотрите вверх и протяните руки к кронам самых высоких берёз. И тогда все заботы сразу оставят вас, и в какое-то мгновение весь мир совершенно преобразится для вас. В конце июня, начале июля в наших березняках растёт много земляники. Она легко утолит вашу жажду и придаст вам новых сил, если вы отведаете её красной ягоды. Как же я люблю наш берёзовый лес!

У нижнего пруда, на самой окраине нашего села, стоит одинокая изба с примыкающими к ней вплотную сараями. Это хозяйство принадлежит бабе Нюре. Её избу хорошо видно из берёзового леса, который стоит как раз напротив неё, по другую сторону нижнего пруда. Чтобы добраться до Нюриного дома, спуститесь из березняка к пруду, обойдите его с юга, а затем снова поднимитесь, но уже на противоположный холм, на котором и стоит эта усадьба. Но пока вы будете подыматься по холму на другой стороне пруда, вы непременно наткнётесь на деревянный крест, одиноко стоящий как бы в стороне от грунтовой дороги, огибающей пруд. К этому кресту прикреплена старая фотография, но под ней нет имени. Иногда у основания креста можно увидеть принесённые кем-то свежие полевые цветы, но это всё же не могила. Фото на кресте старое, уже выцветшее от солнца и времени, но на нём пока ещё несложно разглядеть лицо красавца-мужчины. Всё наше село знает, кто запечатлён на этой безымянной фотографии, как знает оно и то, кто регулярно приносит цветы к этому кресту, стоящему на отшибе дороги. Сюда приходит баба Нюра, и это фотография её покойного единственного сына. Если вам повезёт, то вы увидите её саму с посохом, медленно спускающейся или поднимающейся по склону холма. Баба Нюра - очень стара, она родилась ещё до войны, сейчас ей за девяносто, но она до сих пор как-то находит в себе силы преодолевать этот трудный путь с горы и в гору на своих старых и больных ногах.

Её единственный сын трагически погиб неподалёку от креста, утонув в этом самом нижнем пруду тридцать с лишним лет назад. Одни в селе поговаривают, что это было самоубийство, другие с ними не соглашаются, настаивая на том, что это, всё же, был несчастный случай. Её любимый сын не справился с управлением трактора и глубокой ночью в тумане, будучи совершенно пьяным, съехал с крутого склона холма прямо в воду пруда. С этим фактом никто не спорит, однако. Его мёртвое тело, как и трактор, вытащили из воды только на следующее утро. Туманы здесь очень густые, а так как наши пруды окружены высокими холмами, и в них бьёт холодная ключевая вода со дна, то туманы над этими прудами особенно плотные, да на столько, что из-за них ничего не видно, хоть глаза себе выколи. Гришка, так звали Нюриного сына, по-видимому, не понял, когда он съехал с грунтовой дороги, а так как он был в стельку пьян, то он ничего не мог предпринять для собственного спасения, потому что дорога в этом месте почти вплотную примыкает к воде. Всё село знает, что тут объезд особенно коварный. Знал об этом и Гришка-утопленник. Именно поэтому многие в селе считают, что это он сам намеренно съехал в пруд, чтобы таким образом поскорее покончить с собой. Это мнение также имеет своё печальное объяснение. Григорий был глубоко несчастным в своей семейной жизни. А как известно, от односельчан ничего нельзя скрыть, как и грустную историю этого Григория.

Гриша был первым красавцем на селе, и его мать Нюра души в нём не чаяла! Он был высокого роста, статный, черноглазый, широкоплечий, с высоким и широким лбом, с русыми вьющимися волосами, тонкими губами и острым, но прямым носом. По нему от любви сгорали все сельские ровесницы, да чего тут греха таить, и женщины постарше. Но он, к великому сожалению остальных, полюбил только одну и был верен ей до самой своей трагической смерти. Эта единственная избранница его и сгубила - многие в селе считают, что это она стала причиной его предполагаемого самоубийства. Жену его звали Василиса. Она была красива, но в меру, умна, но тоже в меру. На самом деле она была самой обыкновенной русской женщиной, но Гриша был в неё безумно влюблён. И надо же было так случиться, что вскоре после их свадьбы всему селу стало известно, что она холодна к Григорию. Нет, она по-прежнему сильно любила его, но в то же время практически не подпускала его к себе - она стала жить с ним, как сестра с братом, а не как жена с мужем. Вот это и убило красавца Григория со временем. По отношению к ней он был очень благороден, честен и чуток, более того, очень страстно любил её, до безумия. Поэтому он не трогал её, не приставал к ней, не применял к ней никакого насилия и никогда не оскорблял её. Но и монашеский образ жизни был всё же не для него. От этого он очень и сильно страдал, но изменять своей Василисе не стал. Многие сельчанки упрекали его за такую чрезмерную супружескую верность. Они уговорили его по-доброму уйти от Василисы или, что тут греха таить, всё-таки решиться и начать ей тайно изменять. Но он был непреклонен и оставался верен исключительно ей.

Со временем у них родились двое детей, девочка и мальчик. Но и после рождения собственных детей Василиса так и не смягчила своего нрава и по-прежнему жила с Гришей, как сестра с братом. Вот тогда и не выдержал наш Григорий - сдался, запил он, по-чёрному запил. Нюре было его очень жаль, она постоянно забирала его к себе, когда он был особенно никакой. Казалось, что его жене Василисе не было никого дела до него: то ли она не могла, то ли не хотела ему помочь. А он всё больше и больше спивался от такой жизни с ней. Сгорел мужик! В защиту Василисы можно сказать то, что она была холодна ко всем мужчинам, а не только к Григорию: от неё так и веяло холодом. Несмотря на свою физическую холодность к мужчинам, Василиса была любящей и доброй женщиной: она любила своего мужа так же, как и своих детей - была для них лучшей матерью и самой верной женой для Григория. Нет, она мучилась не меньше, а может даже и больше Григория. Чего только Василиса не делала для своих детей и Григория, когда он не был хмельным. Их семья, несомненно, была образцовой. Дети хорошо учились, всё умели делать в деревенском хозяйстве, были добрыми и отзывчивыми. Григорий и Василиса никогда их не били, всегда добрым словом и собственным примером учили. Не семья - а загляденье! Но чем старше становились их дети, тем мрачнее становился сам Григорий. Без женской ласки ему становилось всё хуже и хуже. Чем больше их дочь наливалась девичьем соком и при этом хорошела, тем больше Григорий увядал, иссыхал прямо на глазах. Под конец глаза его глубоко впали, скулы некрасиво выпучились, русые волосы перестали виться, а стали похожи на паклю, лицо покрылось морщинами и какими-то болячками, а острый нос стал выглядеть просто зловеще. Его губы больше не улыбались, а его взгляд стал потерянным и безразличным. Внешне он прибавил не менее двадцати лет и как-бы очень постарел. Он стал выглядеть значительно старше своих лет.

Григорий работал трактористом в колхозе, где и пропадал целыми днями напролёт. Он всё чаще и чаще стал ездить к матери после работы на своём рабочем тракторе, минуя свой дом и будучи уже совсем пьяным. К концу своей недолгой жизни его практически перестали видеть у себя дома. Что тут греха таить, тогда его мать Нюра стала уговаривать их решиться на развод, стала даже угрожать Василисе и давить на Гришу, но они не стали её слушаться и так не развелись. В народе поговаривали, что они не стали разводиться из-за своих детей. Иначе, если бы их не было, то, конечно, они бы со временем развелись. После стольких лет мучений любви у них уже не было - остались только привязанность друг к другу, да и забота об общих детях. И зря! Иначе Григорий не свернул бы одним туманным вечером к пруду, направляясь на своём тракторе к дому матери. Какой мужик пропал! А всё из-за холодности его Василисы.

Когда Григория не стало, я не мог перестать думать об одном – почему он не развёлся? Ну, существуют же много разведённых семей, где отец и мать совместно заботятся о детях. Я даже знал одну разведённую семью, которая после развода продолжила жить под одной крышей и вести совместное хозяйство. Это было дико не только для меня, но они сумели вместе вырасти своих детей. Ну, мог же Григорий изменить Василисе, мог. Но они не захотели или не решились изменить своё ужасное положение. Почему-то им было удобнее жить вместе, не разводясь, хотя удобством это уже нельзя было назвать — для них обоих это было сущей пыткой! После гибели Гриши Василиса с детьми скоро уехала из села куда-то очень далеко. С тех пор никто ничто про них не знал. Вот так и осталась баба Нюра жить одна без единственного сына, внуков и мужа, который много лет назад умер от глубокой старости: он был старше своей жены на двадцать с небольшим лет. И теперь она живёт одна, ведёт своё хозяйство и продолжает носить цветы к кресту, что над нижним прудом. Хотя ей тоже хочется поскорее умереть.

Однажды мне удалось с ней поговорить и каким-то образом мы заговорили о старом, вспомнили Григория и его жену Василису. Самого разговора я не помню в подробностях, так как он был долгим, да и давно я с ней говорил, но кое-что из него до сих пор припоминаю. Поэтому я кратко перескажу то, что запомнил. Баба Нюра как-то неожиданно для меня затронула тему Бога, Рая и Ада, что меня тогда очень поразило: одно время, много лет назад, она была ярой коммунисткой и никогда не ходила в церковь. Она сказала, что мы приходим в этот мир по воле Господа, а не по воле коммунистической партии или правительства. Господь даёт нам свободную волю, и только нам решать, как распорядиться этой волей: во благо или во зло. В тот момент я просто не мог поверить, что она могла до такого додуматься сама. Но она, не замечая моего изумления, спокойно продолжила говорить о том, как мы можем отказаться от добра, перестать заботиться о своих ближних, продать себя и свою свободу в обмен на славу, власть и деньги, или что мы можем даже отвернуться от самого Иисуса, отвергнуть Его учение, и тогда, после нашей смерти, нам будет уготован Ад. Или мы можем избрать путь Христа - жить по Его заповедям: честно и трудно, справедливо и бедно, правдиво и мужественно, и тогда мы сможем попасть в Рай, в который войдём только после своей смерти. Но многим всё же легче жить бесчестно, быть несправедливым, лживым и малодушным. Нюра верно подметила, что каждый из нас может рассказать свою историю, и каждая такая история не будет похожа друг на друга. История её горячо любимого сына – это история страдания, когда физическое влечение и любовная похоть были укрощены во имя платонической, бестелесной любви, но эта жертва оказалась для Григория непосильной. Нюра умоляла своего сына избавить себя от этого обета, не приносить себя в жертву на алтарь любви, освободить себя от этой телесной муки, которую он себе навязал, но которая его же и пожирала и разрушала изнутри. Романтическая, идеализированная любовь к Василисе не отпускала его, она опустошала и уничтожала его. Личная история Гриши заключалась в том, что это испытание оказалось выше его возможностей, с чем он никак не мог смириться. Он не сдался, он оказался слишком упрямым, а потому и погиб, не выдержав нервного и умственного истощения - слишком сильным в нём оказалось физическое начало. Его упорство стало для него приговором. Он так и не отступил, но при этом оступился! Нет, он не мог совершить самоубийство — это Господь освободил его от этого тяжкого бремени, его же изнуряющего испытания, трагически прервав его земную жизнь несчастным случаем, чтобы взамен даровать ему бессмертную жизнь в Раю. Поэтому она, баба Нюра, ни в чём не винит Василису, а чтит память сына как мученика, избравшего путь любви и доброты, который так и не свернул на путь предательства, похоти и насилия. Григорий оказался неправ в своём упрямстве, но он и не стал совершать преступления против своей жены и детей. В тот момент мне стало очевидно, что ярая коммунистка Нюра тайно стала христианкой. Но её коммунистическая идеология как-то умудрилась ужиться с её новой религией. Портрет Сталина так и продолжил висеть в её горнице на самом видном месте, как раз напротив красного угла с православными иконами.

Я долго думал о слабости, бессилии, нежелании и апатии, которые овладеют некоторыми из нас. Сколько хороших людей скатились по жизни, не желая ничего менять в ней. Очень-очень много! Григорий трагически погиб, будучи сильным и деятельным, стойким и верным. Чего не скажешь про многих других, кто живёт рядом с нами.